Wellness и наука долголетия. Часть 2

Ecomonitor

Человеческое стремление к долголетию исходит из сдержанного желания продолжать наслаждаться жизнью, большую часть которого можно полностью оценить только в том случае, если наши тела находятся в оптимальном состоянии здоровья и не подвержены бремени хронических заболеваний и слабости, которые сопутствуют процессу старения. Наука о долголетии наиболее эффективна, когда ее применение вдохновляется и уважает синергетическую и взаимосвязанную природу биологических уровней человеческого организма.

Это вторая, заключительная часть серии. (см. Первая часть серии.).

Четыре столпа науки о долголетии представляют собой синергетическую и всеобъемлющую философию, которая опирается на эмпирические доказательства, добавляя новые методы исследования и контроля качества, а в последнее время расширяя экспертизу в исследовательских секторах, которые возникли из новейших технологий (эпигенетика, метаболизм мозга и другие) и новыми дополнительными измерениями в области нейронауки, генетики, старения, питания и нутригеномики. Задача ученых: объединить новейшие технологии и исследования с уже имеющимся научным опытом и целостным подходом к долголетию и омоложению.

Как поддерживать здоровье мозга на протяжении всей жизни

Исследователи называют эти 4 фактора супер-старящими. В то время как некоторые люди достигают возраста 90+ в хорошем физическом и мозговом здоровье, большинство демонстрируют снижение когнитивных и физических показателей, которые еще больше ухудшаются с возрастом. Возникает вопрос, какие факторы создают это неравенство в том, как старение формирует здоровье мозга и тела? Можем ли мы разделить эти два понятия или же воплощение здорового мозга необходимо для поддержания нашей физической формы и наоборот?

Большинство нейробиологов сходятся во мнении, что четыре (среди прочих) жизненных фактора представляют существенную угрозу здоровью мозга. Это факторы риска сердечно-сосудистых заболеваний, проблемы со сном, диетические риски и малоподвижный образ жизни.

Вы, вероятно, слышали фразу «что хорошо для сердца, хорошо для мозга».

1. Факторы риска сердечно-сосудистых заболеваний, а именно гипертония, абдоминальное ожирение, сахарный диабет 2 типа и дислипидемия, являются основными причинами инсульта.

2. Они также повышают риск развития болезни Альцгеймера и других видов деменции. Действуя по отдельности или в совокупности, они могут нарушить мозговой кровоток, снижая подачу кислорода и питательных веществ к клеткам мозга.

3. Сон имеет основополагающее значение для работы мозга, и проблемы со сном могут повлиять на способность нашего мозга удалять отходы клеточного метаболизма. Апноэ во сне, особая форма нарушения сна, увеличивает риск развития инсульта и сосудистой деменции и связано с более низкой производительностью памяти и внимания.

4. Питание оказывает сильное воздействие на наши тела и мозг. Добавление чрезмерного количества соли, частое употребление красного обработанного мяса (например, французского колбасного или испанского чоризо) и сокращение потребления фруктов и овощей являются диетическими рисками, которые составляют 6-12% случаев инсульта каждый.

5. В то же время исследования показали, что соблюдение средиземноморской диеты (которая характеризуется высоким потреблением цельного зерна, фруктов, овощей, бобовых, рыбы и оливкового масла) связано с лучшим здоровьем мозга и когнитивными функциями.

6. Наконец, малоподвижный образ жизни, такой как просмотр телевизора, составляет 2% случаев инсульта) и также связан с ухудшением когнитивных функций с течением времени. Физическая активность, с другой стороны, по-видимому, имеет множество положительных эффектов для здоровья мозга, снижая риск нейродегенерации, связанной с сосудами, и улучшая когнитивное снижение в позднем взрослом возрасте.

Старение не является синонимом слабости или потери автономии. Профилактика факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний и проблем со сном, а также избегание пищевых рисков и малоподвижного образа жизни могут помочь предотвратить когнитивные нарушения и неврологические нарушения. С более здоровым образом жизни мы могли бы приблизиться к построению общества, в котором хорошее самочувствие в почтенном возрасте станет нормой.

Фармакогенетика на службе долголетия

Согласно недавнему исследованию, лекарства ответственны более чем за треть возможностей увеличения продолжительности жизни, наблюдаемого с 1990 по 2015 год; это делает их чрезвычайно важным фактором, способствующим долголетию. Однако возросшее использование лекарств также привело к увеличению числа побочных реакций на лекарства. По данным Управления по контролю за продуктами и лекарствами США, побочные реакции на лекарства являются четвертой по значимости причиной смерти в развитых странах — впереди легочных заболеваний, диабета, СПИДа, пневмонии и автомобильных аварий.
Почти треть госпитализаций в Европе происходит из-за побочных эффектов, вызванных лекарствами. Таким образом, важной задачей является определение того, какой препарат и какая дозировка препарата соответствуют индивидуальным потребностям.

Уже в 1950-х годах стало очевидно, что разные люди реагируют на лекарства по-разному и что эта реакция во многом определяется генетикой. Это привело к рождению фармакогенетики в 1959 году, дисциплины, которая изучает роль генетических вариантов в реакции на лекарства.

В нашем организме метаболизм лекарств (всасывание, распределение, активация и выведение) опосредуется ферментами и транспортными белками, которые кодируются нашими генами. Разнообразные общие генетические вариации, присутствующие в этих генах, дают ферменты и транспортеры различной эффективности. Как следствие, один человек может хорошо реагировать на лекарство, другой — нет, в то время как третий будет в основном страдать от побочных эффектов и скорее будет нуждаться в замещающем лекарстве.

Важные технологические и научные разработки за последние десятилетия, в частности секвенирование генома человека и все последующие крупномасштабные исследования, ставшие возможными благодаря этому достижению, проложили путь к персонализированной и точной медицине. Обещание точной медицины заключается в том, чтобы лечить каждого человека, каждого пациента в соответствии с его собственными способностями усваивать лекарства; это обещание выполняется в наши дни.

Международный консорциум по внедрению клинической фармакогенетики (CPIC) сообщает сегодня о почти 450 действенных взаимодействиях генов и лекарств, которые внедряются по всему миру. Этот список лекарств с фармакогенетическими показаниями включает в себя такие часто используемые препараты, как: обезболивающие препараты (например, морфин), антикоагулянты или разжижители крови (например, клопидогрель и варфарин), препараты для снижения уровня холестерина (например, различные статины), антидепрессанты (например, различные селективные ингибиторы обратного захвата серотонина, СИОЗС), противоэпилептические препараты (например, карбамазепин), противораковые препараты (например, тамоксифен) и т. д.

Исследования показывают, что до 65% населения подвергается воздействию по крайней мере одного рецептурного препарата с фармакогенетическим показанием, поэтому полезность фармакогенетического тестирования больше не подлежит доказательству.

Неправильное медикаментозное лечение может быть не только неэффективным, но и опасным. Например, антикоагулянт клопидогрель неэффективен у трети пациентов. Введенное вещество неактивно и проходит двухэтапную трансформацию, прежде чем стать активным метаболитом в организме человека.

Активация опосредована ферментом — цитохромом P450 CYP2C19; тем не менее, почти 30% населения несет генетические вариации в гене, кодирующем этот фермент, которые влияют на его функцию. Снижение или отсутствие активности P450 CYP2C19 препятствует образованию активных метаболитов, делая лечение клопидогрелем неэффективным и увеличивая риск сердечно-сосудистых событий.

Последние исследования показывают, что более 95% людей имеют по крайней мере один действенный фармакогенетический вариант, который заставляет их организм обрабатывать лекарства нестандартным образом; таким образом, упреждающее фармакогенетическое тестирование и знание этих вариантов может улучшить дозировку лекарств, одновременно снижая риск побочных эффектов лекарств.

Например, фармакогенетический тест Cypass позволяет выбирать более безопасные и эффективные схемы приема лекарств для улучшения результатов лечения и снижения побочных эффектов.

Он основан на запатентованных алгоритмах и соответствует международным рекомендациям, таким как рекомендации CPIC. В настоящее время он доступен для клиентов Clinique La Prairie, которая, как всегда, находится на переднем крае лечения долголетия.

Автор: Доктор Горанка Танацкович

Как ИИ может помочь нам в оценке состояния и восстановлении пациентов

Хронологическое и биологическое старение

Хотя хронологический возраст остается самым сильным фактором риска смерти и заболеваний, связанных со старением, бесспорно, скорость старения у людей разная. Таким образом, хронологический возраст не является точным и аккуратным маркером старения, а скорее грубым оценочным индексом в процессе старения. Следовательно, старение зависит не только от процесса времени. Это наблюдение приводит к необходимости отличать хронологическое старение от более релевантного показателя — биологического старения.

Биологическое старение — это параметр для оценки функционального состояния человека, более репрезентативный для истинной степени старения, чем хронологическое старение.

Интерес к темпу старения

Биологическое старение дает своего рода моментальный снимок физиологической целостности человека. Но, используя его, мы можем определить полезный третий параметр в сочетании с биологическим старением — темп старения. Интерес к его определению заключается в фиксации продольных изменений в физиологии человека. Знание скорости старения важно
для корреляции старения с выживанием и измерения эффекта омолаживающего вмешательства.

Старение имеет значение не только для пожилых людей

Хотя было проведено много исследований старения, изучение старения человека у молодых людей является теоретически интересной проблемой, поскольку можно определить, когда они расходятся в своих траекториях старения. Как было недавно показано, молодые люди стареют с разной скоростью, и ускоренное старение у молодых людей обратно коррелирует с их физическими и когнитивными функциями. Таким образом, изучение молодых, а не только старых в геронауке представляет собой важный путь для профилактики возрастных заболеваний с помощью антивозрастных вмешательств.

Как мы можем определить биологическое старение и темп старения

Чтобы определить биологический возраст и скорость старения человека, некоторые хорошо подобранные биологические требуются признаки, называемые био-маркерами или, проще говоря, маркерами. Маркеры крови, эпигенетические маркеры и маркеры физического состояния являются примерами потенциально используемых биологических маркеров для определения биологического возраста.

Био-маркер старения — это биологический параметр организма, который либо сам по себе, либо в составе некоторого многомерного композита. При отсутствии заболевания он будет лучше предсказывать функциональные возможности в некотором позднем возрасте, чем хронологический возраст.

— Бейкер и Спротт, 1988 год

Из-за сложности процесса старения не было выявлено такого единого измерения истинного специфического био-маркера старения, несмотря на более чем 40 лет исследований в этом направлении. Таким образом, научный консенсус заключается в том, что необходимо рассматривать несколько биомаркеров для прогнозирования с достаточной точностью и правильностью результатов, связанных с возрастом, поскольку вместе они могут быть более репрезентативными для охвата различных и множественных сложных аспектов старения.

В настоящее время было показано, что составные биомаркеры являются лучшими биомаркерами старения, чем любой отдельный биомаркер, в прогнозировании результатов, связанных с возрастом. Это показало, что состав биомаркеров является более надежной альтернативой, чем поиск неуловимого одного маркера старения.

Какое отношение ко всему этому имеет искусственный интеллект?

Использование составных биомаркеров в подобных исследованиях требует сложного глобального математического и информатического анализа для помощи в построении точных моделей в компьютерных алгоритмах для определения биологического возраста и темпа старения. В этом контексте алгоритмы искусственного интеллекта особенно интересны, поскольку они могут выявлять соответствующие закономерности в сложных нелинейных данных, даже если молекулярные и клеточные механизмы неизвестны или недостаточно поняты.

Искусственный интеллект может оказать глубокое влияние на текущий мониторинг здоровья в ближайшем будущем. В настоящее время генетики активно работают над проектами искусственного интеллекта по разработке алгоритмов в нескольких областях, связанных со старением, в первую очередь для идентификации биомаркеров старения, определения биологического и темпа возраста.


Автор: доктор Сильвио Фолли, эксперт в области фармакологии, питания и долголетия

Улучшение эпигенетического возраста посредством действенных факторов образа жизни

Эпигенетический возраст — это новый показатель, отражающий преждевременное старение. Он был разработан в последние годы путем изучения определенных биомаркеров, расположенных непосредственно на ДНК. Эти маркеры изменяются в процессе старения и контролируют генетическую экспрессию, отсюда и термин «эпигенетический».

Интересно, что эпигенетический возраст, в частности разница между эпигенетическим и хронологическим возрастом, тесно связан со смертностью и многими хроническими заболеваниями старости, такими как сердечно-сосудистые заболевания, рак, снижение когнитивных способностей и т. д.

В настоящее время наблюдается бум в научной литературе исследований, связанных с эпигенетическим возрастом. Действительно, с методологической точки зрения эпигенетический возраст можно использовать в качестве косвенного показателя смертности, тем самым предоставляя новое решение для ответа на вопросы, связанные с риском смертности, без необходимости проводить длительные когортные исследования с участием многих пациентов в течение многих лет. В настоящее время в научном сообществе установлено, что эпигенетические часы ближе к реальному процессу старения, чем любой другой биомаркер, что открывает новую эру в науке о долголетии.

Какие факторы образа жизни больше всего влияют на эпигенетический возраст?

Эпидемиологические ассоциации из научной литературы показывают, что курение является одним из важнейших факторов, влияющих на эпигенетику, и такие изменения в эпигеноме, вызванные табаком, глубоко влияют на эпигенетический возраст.

Эпигенетические уровни гена AHRR — гена, участвующего в детоксикации химических соединений и на который сильно влияет курение — могут предсказывать, среди прочего, развитие сердечно-сосудистых заболеваний, а также смертность. Отказ от курения связан с обращением некоторых из этих эпигенетических меток, и бывшие курильщики демонстрируют более низкий эпигенетический возраст, чем нынешние курильщики.

Накопительный стресс в течение жизни также является одним из важнейших факторов, отрицательно влияющих на эпигенетический возраст. Стресс затрагивает гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковую ось, что приводит к выработке кортизола, который, как было показано, имеет эпигенетические эффекты.

Источники стресса могут быть множественными, например, стресс, связанный с работой, или физиологический стресс (например, метаболический стресс). Было показано, что методы смягчения стресса, такие как интенсивная релаксация, улучшают эпигенетический возраст.
Потребление алкоголя на любом уровне также связано с ускоренным эпигенетическим старением.

Многочисленные эпигенетические изменения действительно вызваны потреблением алкоголя, особенно в генетических путях, которые регулируют нейротрансмиттеры мозга, такие как система ГАМК, участвующая в алкогольной зависимости. Эпигенетическое ускорение старения, вызванное алкоголем, может быть обращено вспять после одного года воздержания, как показано в недавнем исследовании.

Среди других защитных факторов эпигенетического возраста мы находим связи с качеством сна (независимо от продолжительности сна) и физической активностью, особенно когда есть смесь аэробных и анаэробных нагрузок.

Что касается питания, средиземноморская диета, включающая большое количество овощей, фруктов, цельного зерна, оливкового масла и ограниченное количество красного мяса и сахара, также связана с более низким эпигенетическим возрастом.

В заключение, эпидемиологические доказательства факторов здорового образа жизни подтверждаются недавними открытиями в области эпигенетического возраста. Эти факторы, включая питание, управление стрессом, физическую активность, сон и управление веществами, находятся в центре внимания программ омоложения велнес отелей, курортов и санаториев.

Авторы: Доктор Семира Гонсет Нуссле и доктор Себастьен Нуссле

Разблокирование стволовых клеток, опосредованное омоложение

Это давняя мечта человечества — попытаться замедлить процесс старения или даже способствовать омоложению. Эти захватывающие открытия и их драматические последствия для биологии старения инициировали гонку по выявлению и характеристике факторов регенерации крови человека. Фетальный гемоглобин (HbF) представляет собой кандидата на роль естественного омолаживающего фактора.

Фетальный гемоглобин (HbF) и стволовые клетки

Функция гемоглобина заключается в связывании и транспортировке молекулярного кислорода в организме к жизненно важным областям и органам, включая мозг. Известно, что фетальный гемоглобин (HbF) связывает O2 с более высокой аффинностью, чем Hb взрослого человека (HbA). Таким образом, HbF способен доставлять O2 в микрокапилляры и области тканей, где кислород обычно в дефиците. В таких областях находятся стволовые клетки.

Стволовые клетки, по-видимому, в значительной степени способствуют регенерации и более медленному старению. Если эта способность стволовых клеток ухудшается, органы теряют функциональность и начинают стареть. Однако, если стволовые клетки активируются, производительность ткани восстанавливается и увеличивается – она омолаживается.

Известно, что стволовые клетки активируются и рекрутируются биохимическими реакциями с участием молекулярного кислорода. Была выдвинута гипотеза, что в организме мышей (и млекопитающих в целом) стволовые клетки активируются и рекрутируются с помощью механизма, включающего опосредованную HbF (а не HbA) доставку O2 в содержащие стволовые клетки тканевые ниши с низким напряжением кислорода.

Генерация HbF in vivo

Основываясь на этих данных и соображениях, было бы крайне желательно перенести эти данные на человеческую систему и применить HbF к людям, чтобы добиться омоложения. Более реалистичным способом было бы генерировать HbF in vivo, например, путем преобразования обильно присутствующего HbA в структуру, подобную HbF («Neo-HbF»), которая должна обладать конформацией, сопоставимой с конформацией HbF, и, таким образом, проявлять высокое сродство к O2.

Ученые впоследствии разработали безопасную и эффективную процедуру, включающую запатентованное производство раствора с ключевыми экстрактами из природных источников, что позволяет генерировать NeoHbF in vivo. Эта процедура была впервые протестирована в лаборатории, и было доказано, что действительно это лечение приводит к нейрогенезу, улучшению когнитивных функций, умственной работоспособности, а также повышению устойчивости к стрессу и депрессии у мышей. Впоследствии эта процедура применялась как часть программы омоложения клиники в виде ежедневного усилителя в жидком формате, вводимого перорально.

Подводя итог, можно сказать, что концепция омолаживающей силы HbF, насколько нам известно, является уникальной во всем мире. Современная концепция омолаживающей силы HbF, таким образом, представляется блестящим подтверждением прежних дальновидных представлений доктора Ниханса.

Автор: проф. Э. Ритшель, эксперт по иммунологии и Кристиан Александр

Продлевает ли продолжительность жизни оптимизм людей в возрасте 85+ лет?

Многочисленные позитивные психологические факторы играют центральную роль на протяжении всей жизни в здоровом развитии, устойчивости и старении, причем преимущества наблюдаются во многих областях здоровья, функционирования и долголетия. Среди этого широкого спектра потенциально полезных факторов оптимизм является одним из наиболее последовательных, демонстрирующих многочисленные связи с положительными результатами для здоровья.

Рассматриваемый в первую очередь как диспозиционная черта, оптимизм определяется как весьма обобщенное ожидание того, что произойдут хорошие вещи, а не плохие.

Это обобщенное положительное ожидание относится более или менее ко всему жизненному пространству человека и, как ожидается, произойдет без особого отношения к действиям человека.

Исследования показали последовательные преимущества для здоровья, связанные с оптимизмом и позитивной ориентацией на жизнь среди населения молодого и среднего возраста.

Наряду с положительным эффектом оптимизма, измеренным в далеком прошлом, на последующее выживание, среди этой группы населения также наблюдалось продолжающееся положительное влияние текущего оптимизма на образ жизни, поведение, здоровье и долголетие.

Предлагаются две объяснительные гипотезы: оптимизм может оказывать прямое влияние на нейроэндокринную систему и иммунные реакции, и он может оказывать косвенное влияние на результаты в отношении здоровья, способствуя защитному поведению здоровья, адаптивным стратегиям преодоления трудностей и повышению позитивного настроения.

Гораздо меньше определенности существует относительно влияния оптимизма на пожилых людей в целом и исключительно пожилых людей в частности. Увеличение возраста часто связано с ростом частоты депрессии и растущим бременем сопутствующих заболеваний.

Оба этих важных аспекта старения, вероятно, будут играть важную искажающую роль в понимании связи оптимизма со здоровьем и долголетием. Таким образом, хотя преимущества выживания последовательно связаны с оптимизмом, измеренным в прошлом, а также с текущим оптимизмом среди взрослых старше 65 лет, остается в значительной степени неизвестным, продолжает ли оптимизм среди людей старше 85 лет предсказывать улучшение выживания.

Было проведено перспективное исследование для изучения 5-летней смертности, связанной с текущим уровнем оптимизма, измеренным в возрасте 85 лет и снова в возрасте 90 лет среди репрезентативной когорты людей, живущих в общине*. Исследователи стремились проверить гипотезу о том, что оптимизм продолжает предсказывать выживание, несмотря на увеличение возраста. Был использован опросник оптимизма из семи пунктов, разработанный и проверенный Университетом Гронингена, Нидерланды:

  1. «Я часто чувствую, что жизнь полна обещаний»;
  2. «У меня все еще есть позитивные ожидания относительно моего будущего»;
  3. «В моей жизни много моментов счастья»;
  4. «Я все еще строю планы на будущее»;
  5. «Часто случается счастливый смех»;
  6. «У меня все еще есть много целей, к которым нужно стремиться»;
  7. «Большую часть времени я в хорошем расположении духа».

Было обнаружено, что оптимизм, измеренный в возрасте 85 и 90 лет, по-прежнему значительно связан с улучшением 5-летней выживаемости с 85 до 90 и с 90 до 95 лет соответственно.

В группе «высокого оптимизма» в возрасте 85 лет вероятность остаться в живых через 5 лет составляла 78% по сравнению с 55% в группе «низкого оптимизма».

В возрасте 90 лет вероятность остаться в живых через 5 лет составляла 72% в группе «высокого оптимизма» по сравнению с 45% в группе «низкого оптимизма».

Связь между ростом оптимизма и улучшением выживаемости не зависела от роста сопутствующих заболеваний и депрессии. Пока еще предстоит выяснить, могут ли терапевтические вмешательства, направленные на повышение уровня оптимизма среди пожилых людей, влиять на устойчивость и здоровье.

Автор: доктор Арманд Аарон Коэн, терапевт и гериатр

Источник

Курирование и адаптация: ECOPORT

Оцените статью
Ecoport.ru
Добавить комментарий